В последнее время, с повышением интереса к проблеме “христианство и русская литература”, роман Достоевского “Идиот” и его герой пользуются особым вниманием исследователей. Это естественно, потому что и подготовительные материалы и окончательный текст произведения содержат немало новозаветных реминисценций, а в связи с Мышкиным в черновиках несколько раз появляется запись “Князь Христос”. Такое красивое наименование героя стало привычным для пишущих о Достоевском, хотя можно было бы заимствовать из тех же источников и другие определения: “сфинкс” (см. напр.: 9; 242), “идиот” и т. д.

В русской поэзии 1820-х годов под знаменем романтизма происходит неожиданное возвращение к византийско-славян-скому литературному наследию и церковнославянскому языку. Этот резкий поворот от новейшего европеизма к старинной отечественной традиции ясно виден на эстетической
переориентации Пушкина.

О русском, русской литературе и России за последние полтора столетия сказано столь много противоречивого, что, на первый взгляд, трудно разобраться, что правда и где истина. Истина же в том, что правдой могло быть и то и другое, но вечный спор «правд» в принципе неразрешим, если не раскрыто или ошибочно определено главное, а главное в том, что русская культура (и литература) православна, а это значит, что она была пасхальной, спасительной и воскрешающей «мертвые» и грешные души; она соборна, в ней Благодать всегда выше Закона.